– Заходи, я хочу кое-что тебе показать.
Он открыл дверь, пропуская девушку вперед. Комнатка была маленькая и уютная. В тусклом свете настольной лампы была видна небольшая кровать, шкаф и письменный стол, заваленный бумагой. На стене висела гитара.
– Садись, чувствуй себя, как дома. – он смел на пол с кровати ворох одежды, освобождая место, чтобы девушка могла сесть.
– Ты хотел что-то показать мне?
– Да.
Он взял со стола небольшую круглую шкатулочку, обитую красным атласом. Он открыл ее и показал девушке. В шкатулке, свернувшись калачиком, спала миниатюрная фея. Она была одета в легчайшее платьишко из белого шелка с розовыми и голубыми блестками. Ее прозрачные крылышки, по форме напоминающие крылья бабочки, были сложены за спиной.
– Что это? – тихо спросила девушка.
– Фея. Я потратил много времени, чтобы разыскать хоть одну. Не так давно здесь был целый город фей, но они все погибли.
– Почему?
– Потому что так должно было случиться. Феи живут, чтобы умереть. Они живут три дня, а потом впадают в коматозное состояние. Разбудить их способна только музыка. Это я и хотел тебе показать.
Он осторожно поставил шкатулку на кровать и снял со стены гитару.
– Смотри. Другого раза увидеть это, может не быть.
Он сел и подкрутил колки у гитары. А потом начал играть. Играть простую, незамысловатую мелодию. И в этот момент комната преобразилась.
По краям шкатулки пробежали огоньки. Фея осторожно подняла голову, словно не веря, что слышит музыку. Потом она выпрямилась и расправила прозрачные крылышки. Они трепетали у нее за спиной. Фея взмахнула крылышками и поднялась в воздух. Она закружилась, словно подхваченный ветром листик. По стенам побежали огоньки. Он все играл, а фея кружилась и, кажется, пела что-то на своем тихом языке. Пение слилось воедино с гитарными аккордами. Огоньки становились все ярче, а фея танцевала в воздухе. Она приблизилась к девушке, отлетела подальше. Тогда девушка подставила ладонь, и фея опустила на нее, продолжая танцевать. Ее движения были летящими и быстрыми. Девушке казалось, что по ее руке бегают электрические разряды. Казалось, что фея словно высекает искорки, порхая по тонким пальцам девушки. Они горели, словно по ним порхал крохотный огонек. А паренек все продолжал играть. Он заворожено смотрел на фею. Его пальцы сами вытаскивали из гитарных струн мелодию. А фея танцевала на тыльной стороне ладони девушки. Крохотная фигурка вся светилась. Она и была светом. Свет, исходящий от нее, озарял всю комнату. Он был голубым, розовым, салатовым, желтым… Он был белым. Он становился все ярче и ярче. На фею уже нельзя было смотреть. Исходящий от нее свет ослеплял. Она все танцевала и танцевала. Она сама стала музыкой и танцем. Не она управляла своим телом. Ее вела музыка. Музыка была ее жизнью. Свет стал ослепительно ярким. Движения феи ускорялись, становились почти невидимыми для человеческого глаза. Паренек и девушка смотрели на танцующую фею. Они забыли свои имена, забыли, кто они. Они растворились в танце этого крохотного создания и перестали существовать в этом мире. Гитара все еще играла, ведомая пареньком. Но он даже не смотрел на нее. Он забыл, что держит в руках гитару. Он забыл, что надо дышать. Он все забыл. Как и девушка, сидящая рядом с ним. Движения феи слились в одно, она стала просто пятнышком света. А потом свет полыхнул яркой вспышкой и все закончилось.
Настольная лампа освещала крохотную комнату. Письменный стол с ворохом бумаг на нем, шкаф и кровать, на которой сидели парень с девушкой. Они не двигались, даже не дышали. Глаза их ослепли. Они покинули свои тела, отправившись в мир танца и музыки. На родину феи, которая танцевала, пока не сгорела. В этом мире все осталось по-прежнему. Машины ездили по улице, люди смотрели телевизоры. И только след в форме крыльев бабочки, выжженный на тыльной стороне ладони девушки напоминал о фее, сгоревшей в своем танце здесь несколько минут назад. Фее, унесшей с собой души двоих человек. А мир продолжал жить своей обыденной жизнью. Настольная лампа последний раз мигнула и погасла. Комната погрузилась во мрак.